Две метафоры
- Мы с разных планет, - выдохнула давеча Анечка, словно этим наконец всё объяснилось. Небесное тело красивых учительниц музыки исполнено правды и чистоты, при этом лишено дурных наклонностей, вульгарной непосредственности и опыта осознанного зла.
Когда женщину чуть отпускает первое сердечное влечение, ей должно припоминаться, что зрелый кавалер из накоплений имеет за душой лишь две странные работы, приёмного кота и длинное уголовное прошлое. Однако Анечка надела новый летний сарафан с биркой и, кружась по гостиной, оказалась от меня очень близко. Подобные всполохи каждый раз заливаются близостью.
Реанимационные автомобили скорой помощи стали выстраиваться своей особенной очередью. Места в отделениях интенсивной терапии перестилают за трупом уже в присутствии нового пациента. Умирают всё же реже, чем необходимо для непрерывного приёма, поэтому тех, кому, кажется, полегчало, переводят "на коридор".
Его перевели утром, поменяв на девяностовосьмилетнюю бабку из реанимобиля. Слабоват оказался. Вечером я вывез его тело, а ночью и тело самой старушенции. Пятьдесят три года, - считай, ровесник.
Когда женщину чуть отпускает первое сердечное влечение, ей должно припоминаться, что зрелый кавалер из накоплений имеет за душой лишь две странные работы, приёмного кота и длинное уголовное прошлое. Однако Анечка надела новый летний сарафан с биркой и, кружась по гостиной, оказалась от меня очень близко. Подобные всполохи каждый раз заливаются близостью.
Реанимационные автомобили скорой помощи стали выстраиваться своей особенной очередью. Места в отделениях интенсивной терапии перестилают за трупом уже в присутствии нового пациента. Умирают всё же реже, чем необходимо для непрерывного приёма, поэтому тех, кому, кажется, полегчало, переводят "на коридор".
Его перевели утром, поменяв на девяностовосьмилетнюю бабку из реанимобиля. Слабоват оказался. Вечером я вывез его тело, а ночью и тело самой старушенции. Пятьдесят три года, - считай, ровесник.
"...В этом доме на стол ножей не кладут..."
Больница страшным битком. На кушетки и скамейки бросают матрацы, составляют кроватью стулья. Лежачие каталки под тяжёлыми; поступившие ночью пациенты сидят до дневной выписки на отделениях в креслах с колёсами. Круглые сутки очередь из автомобилей скорой помощи от пяти до шестнадцати карет. Вторую неделю по нарастающей, и кажется, что уже мучительный предел, а впереди ещё футбольная волна.
"Орлеанская дева" в Мариинском роскошна и пуста. Впрочем, Анечка находит эту музыку красивой, а я в красивом понимаю плохо. Это известно давно и я не спорю, лишь восхищаюсь каждым поворотом её рассуждений, желаний и подбородка. Даже ошибаясь в концепциях, она сохраняет наивную логичную цельность, оттенённую нежностью щеки.
Поразительная концентрация мудаков среди руководителей среднего звена судоходных компаний и металлургических комбинатов. Мужчины, чью юность связал советский союз, словно травмированы
навсегда. Честность, профессионализм и расторопность вместе не соединяются, составляя только пары.
Если расстелить жёстко, чтоб вообще не спать, то выходит, что я живу сейчас в самой прекрасной главе.
"Орлеанская дева" в Мариинском роскошна и пуста. Впрочем, Анечка находит эту музыку красивой, а я в красивом понимаю плохо. Это известно давно и я не спорю, лишь восхищаюсь каждым поворотом её рассуждений, желаний и подбородка. Даже ошибаясь в концепциях, она сохраняет наивную логичную цельность, оттенённую нежностью щеки.
Поразительная концентрация мудаков среди руководителей среднего звена судоходных компаний и металлургических комбинатов. Мужчины, чью юность связал советский союз, словно травмированы
навсегда. Честность, профессионализм и расторопность вместе не соединяются, составляя только пары.
Если расстелить жёстко, чтоб вообще не спать, то выходит, что я живу сейчас в самой прекрасной главе.
Сгущу, потому что мешаю несколько красок
Я отдался ремонту судовых кранов, проектированию гидравлических стендов и прокладке трубопроводов химически активных жидкостей. Арендовал на год светлую просторную квартиру рядом с оффисом и сохранил себе ставку ковидного санитара - эдакие шесть трезвящих суток в месяце.
У меня есть чувство, что медицинский оркестр устал. Мертвецкая всегда битком, тяжёлых везут и везут. А музыку надо играть даже без настроения. Слов нет, доплаты - это прекрасно, но и их по чуть-чуть режут, словно торжественные фразы в минорной коде.
( Collapse )
У меня есть чувство, что медицинский оркестр устал. Мертвецкая всегда битком, тяжёлых везут и везут. А музыку надо играть даже без настроения. Слов нет, доплаты - это прекрасно, но и их по чуть-чуть режут, словно торжественные фразы в минорной коде.
( Collapse )
Повторяю без изменений
Этот пост был опубликован 1 год назад!
tanya_mass wrote in 
pushkinskij_dom
-
В 1944 году девять солдат спасли могилу Пушкина от уничтожения
МИМО СВЯТОГОРСКОГО МОНАСТЫРЯ ШЛИ НА ФРОНТ МАШИНЫ, - вспоминал фронтовик, поэт Николай Тихонов. -
У монастыря они обязательно останавливались, командиры и бойцы подымались по лестнице наверх, к могиле Пушкина.
Эта встреча с Пушкиным людей, спешивших на фронт, который ушел за Режицу, производила большое впечатление».
Что значит Пушкин для сердца каждого русского человека - фашисты знали.
Как знали и то, что войдя в Пушкинские Горы, бойцы и офицеры Красной армии прежде всего посетят могилу поэта.
И тогда, потомкам великих Гете и Шиллера пришла в голову циничная и изощренная идея превратить могилу Пушкина в смертоносное орудие.
Обе лестницы, ведущие к могиле поэта, они разрушили;
площадку вокруг могилы Пушкина завалили мусором, щебнем, обломками иконных досок, кусками листового железа.
Сам Памятник на могиле обшили досками - как бы для сохранности, но на самом деле сделано это было для того, чтобы в его основании спрятать несколько противотанковых мин.
Затем, аккуратно вырыв под могилой поэта тоннель длиной около 20 метров, они набили его фугасами и авиабомбами.
Только авиабомб насчитывалось 10 штук, по 120 килограммов каждая.
Но и этого им показалось мало.
В завершении, «представители высшей арийской расы»заложили еще и мины R.Mi.43, не известные нашим саперам.
Мины эти представляли собой металлический брусок длиной около 80 см, начиненный пятью килограммами тротила, взрыватели, часть из которых невозможно извлечь.
Некоторые мины были установлены одна над другой:
верхняя имела химический взрыватель, срабатывавший через определенное время, а нижняя - механический, чека которого проволокой соединялась с верхней миной.
Не оставив в могиле Пушкина «живого места», сделав из нее одно сплошное мощнейшее смертоносное оружие, нацисты рассчитали так:
Если мины не обнаружат, то они сами собой взорвутся через некоторое время от химического взрывателя.
А если обнаружат только верхнюю мину, то, подняв ее, выдернут чеку из взрывателя нижней.
Обезвреживать заложенные бомбы выпало молоденьким бойцам 12-й инженерно-саперной Рижской Краснознаменной ордена Кутузова бригады резерва Верховного Главнокомандования.
Старшему лейтенанту 12-й инженерно-саперной Владимиру КОНОНОВУ было всего двадцать лет. Воевать он начал в сентябре 1941-го, когда ему едва исполнилось семнадцать.
13 июля 1944 года, при обезвреживании мин, перенесенных от могилы Пушкина на безопасное расстояние, погибли девять саперов.
Девять солдат спасли могилу Пушкина от уничтожения.
ИХ ИМЕНА :
старший лейтенант Владимир КОНОНОВ
лейтенант Сергей ПОКИДОВ
старший сержант Иван КОМБАРОВ
рядовой Иван ЯРЦЕВ
старший сержант Николай АКУЛОВ
старший сержант Михаил КАЗАКОВ
ефрейтор Виталий ТРЕНОВ
рядовой Иван ТРАВИН
рядовой Егор КОЗЛОВ.
Самому молодому из них, Виталию Тренову, было 18;
старшему, Сергею Покидову, 26.
Саперов похоронили в братской могиле у стен Святогорского монастыря, недалеко от могилы Пушкина.
Эти мальчики погибли за Родину, за Пушкина, за великое наследие русской культуры.
Святые мальчики.
Вечная вам память.
Зевание шахматного кота
Тёплое течение
Старшая медсестра – девушка с большой душой и грудью – отпустила меня на неделю ради Пасхи и пятидесятилетия. Завтра – последняя смена. Уже полтора месяца я, под утро загнав на каталках в морг дюжину трупов, принимаю душ, надеваю что-нибудь пиджакообразное и еду в контору.
Моя полупозиция на должности руководителя коммерческого отдела очаровательна. Говоря начистоту, из основных задач, пожалуй, главная – подогревать азарт в генеральном директоре.
С наивной наглостью, почти шаля, мы давеча выиграли крупный казённый аукцион. Это сквозь шквал прочих проектов.Учитывая узкую инженерную специализацию и необходимость правильной работы гидравлических систем, если держать хороший темп развития технической изощрённости нашего бюро, то игра в перспективе может стоить вполне толстых свеч.
Я взял номер на три дня в каком-то загородном клубе с видом на Финский залив. Неожиданно выяснилось, что моя красавица-Анечка – учитель музыки дошколят – с детства удит рыбу. К чему сам, надо сказать, совершенно неспособен. Едем вдвоём, разумеется. При этом религиозно-этическую проблему Страстной в бесподобной компании я для себя решил по-павловски: имей любовь – и делай, что хочешь.
По утрам перед Покровскими бдениями на Васильевском острове за меня борются кот и будильник. А отель поменял мне комнату. Теперь окно в пятом этаже над Фонтанкой, по-апрельски костистый ещё тополь с вороньим гнездом и поющая в душе беззаботность.
Моя полупозиция на должности руководителя коммерческого отдела очаровательна. Говоря начистоту, из основных задач, пожалуй, главная – подогревать азарт в генеральном директоре.
С наивной наглостью, почти шаля, мы давеча выиграли крупный казённый аукцион. Это сквозь шквал прочих проектов.Учитывая узкую инженерную специализацию и необходимость правильной работы гидравлических систем, если держать хороший темп развития технической изощрённости нашего бюро, то игра в перспективе может стоить вполне толстых свеч.
Я взял номер на три дня в каком-то загородном клубе с видом на Финский залив. Неожиданно выяснилось, что моя красавица-Анечка – учитель музыки дошколят – с детства удит рыбу. К чему сам, надо сказать, совершенно неспособен. Едем вдвоём, разумеется. При этом религиозно-этическую проблему Страстной в бесподобной компании я для себя решил по-павловски: имей любовь – и делай, что хочешь.
По утрам перед Покровскими бдениями на Васильевском острове за меня борются кот и будильник. А отель поменял мне комнату. Теперь окно в пятом этаже над Фонтанкой, по-апрельски костистый ещё тополь с вороньим гнездом и поющая в душе беззаботность.
Обычное
Интеллигентно должны вести себя неинтеллигенты. Для интеллигентов это не обязательно.
Яд
"Она спит. Если присмотреться, видно быстрое трепетанье ресниц или движение глазных яблок под смеженными веками. Что мне в ней?
Ненавижу собственную нежность. Она течёт через край от малейшего прикосновения. Она проникает в женщину, незаметно разрастаясь из мимолётного наслаждения в болезненную необходимость, она - плод моей тщеславной угодливости. Китайский шёлк, дорогой товар.
Что мне в ней? Она красива, отнюдь не глупа; я помню, как впервые доверились её глаза, запрокинутые мною в каком-то мечтательном танце. Она не умеет лгать и чистить апельсины, она тихо напевает в радости и плачет от лёгкого несварения. Нежность смущает её и настораживает; она, пожалуй, колебалась долее многих. Её спящая рука огладила прядь над ухом и мягко соскользнула с постели. Моя ладонь пахнет её волосами, а ванная комната населена незнакомыми, но деликатными флаконами.
Съежившись и поджав колени, я начинаю замерзать. Желание подниматься затемно и нагишом из угла рассматривать спящую женщину сродни вуайеризму. С тою лишь разницей, что не плоть моя тем возбуждается, но мысль. Сквозь окна протискиваются звуки. Если уличный шум - от предрассветной увертюры к полуночной коде - записать нотами, он не уступит пиескам джазовых авангардистов. Видимый город бывает пошл, а в акустическом смысле он выигрывает, нужно лишь не отмахивать шторы, не впускать физиономии соседских домов и не выходить из квартиры без крайней необходимости.
Всё же я решительно мёрзну. Осторожно встроиться в изгибы её тела - не разрушая хрупкой глазури, лишь провоцируя неожиданный ход сновидения - или тихонько одеться, ( Collapse )
Ненавижу собственную нежность. Она течёт через край от малейшего прикосновения. Она проникает в женщину, незаметно разрастаясь из мимолётного наслаждения в болезненную необходимость, она - плод моей тщеславной угодливости. Китайский шёлк, дорогой товар.
Что мне в ней? Она красива, отнюдь не глупа; я помню, как впервые доверились её глаза, запрокинутые мною в каком-то мечтательном танце. Она не умеет лгать и чистить апельсины, она тихо напевает в радости и плачет от лёгкого несварения. Нежность смущает её и настораживает; она, пожалуй, колебалась долее многих. Её спящая рука огладила прядь над ухом и мягко соскользнула с постели. Моя ладонь пахнет её волосами, а ванная комната населена незнакомыми, но деликатными флаконами.
Съежившись и поджав колени, я начинаю замерзать. Желание подниматься затемно и нагишом из угла рассматривать спящую женщину сродни вуайеризму. С тою лишь разницей, что не плоть моя тем возбуждается, но мысль. Сквозь окна протискиваются звуки. Если уличный шум - от предрассветной увертюры к полуночной коде - записать нотами, он не уступит пиескам джазовых авангардистов. Видимый город бывает пошл, а в акустическом смысле он выигрывает, нужно лишь не отмахивать шторы, не впускать физиономии соседских домов и не выходить из квартиры без крайней необходимости.
Всё же я решительно мёрзну. Осторожно встроиться в изгибы её тела - не разрушая хрупкой глазури, лишь провоцируя неожиданный ход сновидения - или тихонько одеться, ( Collapse )
